«Во всяком деле, чтобы добиться успеха, нужна некоторая доля безумия»
Уильям Шекспир
В начале апреля на ресурсе pcnews.ru [1] появилась информация о взлете и падении компании Hongxin в качестве поучительной истории из развития китайской отрасли микроэлектроники, которая переполнена государственными деньгами, но все еще испытывает дефицит опыта и лишний раз иллюстрирует тот дорогостоящий и извилистый путь, по которому КНР придется идти к полупроводниковой самодостаточности. А эта самодостаточность, заметим, является сегодня приоритетом национальной безопасности, причем не только в КНР.
Вкратце случилось следующее: частная компания Wuhan Hongxin Semiconductor Manufacturing Co. была основана в ноябре 2017 года как совместное предприятие между администрацией района Дунсиху города Ухань и компанией Beijing Guang Liang Lantu Technology. В 2019 году правительство США наложило санкции на две известные крупные китайские телекоммуникационные компании, отрезав их от жизненно важных поставок полупроводниковых микросхем. В ответ компания Hongxin Semiconductor Manufacturing Co. (HSMC) заявила на своем web-сайте, что привлечет в общей сложности $20 млрд, чтобы производить 60 000 самых передовых чипов год. А тут как раз китайское правительство собралось вырастить «национального чемпиона» в полупроводниковой промышленности, о чем на местах были даны соответствующие установки. Имея перед собой четкую цель, местные органы власти стремились поддержать частные предприятия, производящие микросхемы, причем даже те, которые имели сомнительную квалификацию. Впрочем, согласитесь, было бы странным ожидать от местных органов власти компетенций в области современной микроэлектроники. Очевидно, не хватило проведения всесторонней квалифицированной экспертизы HSMC, но теперь это дело прошлое, потому что желание развивать собственных производителей микросхем уже привело к серии безрассудных инвестиций в плохо спланированные проекты, многие из которых обанкротились за пару лет после выкупа многомиллионных инвестиций у государственных органов.
Данная ситуация привлекла внимание Китайской национальной комиссии по развитию и реформам (Chinese National Development and Reform Commission, NDRC). Во время брифинга для прессы, состоявшегося в октябре 2020 года, пресс-секретарь Мэн Вэй заявила, что некоторые компании «с недостаточными знаниями в области разработки интегральных схем вслепую участвовали в проектах».
Выяснилось, что один из соучредителей Guang Liang, Цао Шань только закончил среднюю школу и использовал ложные учетные данные и другую личность. Другой соучредитель, Ли Сюэен, до того, как основал Hongxin согласно корпоративным отчетам, рассмотренным NDRC занимался продажей традиционной китайской медицины, алкоголя и табака (справедливости ради стоит сказать, что это не самые уникальные случаи в истории топ-менеджмента).
Цао обещал инвестировать в размере 1,8 млрд юаней ($279,1 млн) за 90% акций HSMC, в то время как правительство Уханя выделило 200 млн юаней на оставшуюся часть. Всякий раз, когда Цао встречался с потенциальными инвесторами, он представлялся вице-президентом известной компании Taiwan Semiconductor Manufacturing Co. (TSMC) или вице-президентом нью-йоркского офиса Acer. Он также хвастался личными «связями» с высокопоставленными китайскими правительственными чиновниками.
Кстати, Цао на самом деле звали Бао Энбао, который просто позаимствовал имя водителя своей семьи. Разумеется, у TSMC не было вице-президента по имени Цао Шань, а у Acer даже не было офиса в Нью-Йорке. На самом деле Бао только окончил школу и не имел технических навыков, не только для изготовления полупроводниковых пластин. Однако эти недостатки не помешали HSMC стать признанным звездным проектом для Уханя и провинции Хубэй. Как HSMC удалось пустить пыль в глаза инвесторам, ветеранам отрасли и спонсорам из бюджета, остается загадкой для NDRC (хотя некоторые догадки, очевидно, имеются). «Купаясь» в инвестициях, HSMC объявила об амбициозных планах по производству микросхем с разрешением от 90 до 7 нм (последнее, кстати, не так уж сильно уступало признанным передовикам отрасли). Далее Цао заявил, что HSMC «станет третьей после TSMC и Samsung в области чиповых технологий». Он вообще позиционировал HSMC как проект, в который было вложено $20 млрд. (чуть не сказал – 20 тысяч одних курьеров).
Дальнейший план Бао по найму инженеров и техников был прост — выбрать компанию с хорошими связями в отрасли и хорошо заплатить за наем лучших. За короткое время HSMC удалось сформировать высококвалифицированную команду инженеров, которые повелись на привлекательное вознаграждение. HSMC также смогла закупить желанную машину для литографии у голландского производителя оборудования ASML. В какой-то момент показалось, что Бао на самом деле строит функциональное предприятие по производству полупроводников. Однако инженерам потребовалось совсем немного времени, чтобы придраться к работе HSMC. Бао заключил контракт на строительство с компанией, у которой не было опыта строительства таких заводов по производству полупроводников. Для ускорения процесса планирования он приобрел старые заводские чертежи в проектном институте. Собственно, для Бао никогда не было первостепенной заботы о том, будет ли завод работать. Все, что ему было нужно – это стены и крыша, чтобы HSMC могла привлечь больше инвестиций от центрального или местного правительства.
Что в итоге? Незавершенный завод Hongxin в портовом городе Ухань сейчас стоит заброшенным. Его основатели исчезли, несмотря на то, что они задолжали подрядчикам и инвесторам миллиарды юаней. Помнится, альтер эго Цао-Бао, Александр Иванович Корейко, тоже неоднократно пользовался недостаточной экспертизой и отсутствием компетенций у местных органов власти. Несостоявшийся завод HSMC буквально сходит к нам со страниц «Золотого теленка» Ильфа и Петрова в лице двух бочек, соединяющей их клистирной трубки и вздыхающего мальчика с ведром, регулярно переливающего воду из нижнего сосуда в верхний. Отличие между приведенными примерами разве что во времени, объеме инвестиций и в сопутствующих технологиях. Ну и в определенной доле «хлестаковщины» от Цао-Бао, которой, помнится, Корейко принципиально не страдал.
Правительство КНР продолжает вкладывать большие деньги в микроэлектронику, и деньги у него есть. В последнем документе о пятилетнем экономическом планировании КНР, опубликованном в марте, интегральные схемы — полупроводники — определены как приоритетный сектор для финансирования исследований и разработок. Такой тотальный подход привел к заметным достижениям. Успешные компании по разработке микросхем, такие как Cambricon и Huawei HiSilicon, позволили, к примеру, Huawei заменить некоторые из своих разработанных в США микросхем в своих мобильных телефонах.
Между тем, две других крупных полупроводниковые компании — Tacoma Semiconductor Technology Co. Ltd. и Dehuai Semiconductor Technology Co. Ltd. — также обанкротились по схожим с HSMC причинам.
Компании Hongxin, Tacoma и Dehuai смогли получить государственное финансирование на миллиарды юаней при условии, что они будут соучаствовать в создании сложнейшего производства собственными инвестициями. Однако данное обязательство так и не было реализовано, и никто этого не заметил вовремя. Роспуск компаний Hongxin, Tacoma и Dehuai закономерно привел к каскадной цепи банкротств. Говорят, это была дорогостоящая, но необходимая ошибка в стремлении Китая к технологической независимости. Полупроводниковая промышленность характеризуется высокими требованиями к инвестициям, высоким риском и, конечно же, возможностью получения высокой прибыли. В процессе разработки компаниям требуются постоянные финансовые вложения и поддержка. Кстати, высокий риск не остановил волну новых участников. По данным китайской корпоративной базы данных Qichacha, только в прошлом году появилось более 20 000 новых компаний, связанных с полупроводниками. Конечно, китайские политики пытаются замедлить бум полупроводниковых компаний, предостерегая от очевидных рисков в лице чрезмерных инвестиций и проектов «белых слонов» и т.п.
Однако не секрет, что бизнесу по производству микросхем для выживания требуется «полная экосистема цепочек поставок», а не только горстка хорошо финансируемых стартапов. Точно также национальному производству микроэлектроники нужны такие же взаимоувязанные цепочки технологических процессов от нарисованной на экране компьютера архитектуры нового чипа до полупроводниковых пластин с готовыми чипами с выходом годных микросхем более 80%. Ошибка на каждом этапе разработки и производства – крах всей цепочки. Не только координатор подобных работ, но и каждый производитель должен понимать, что именно он делает и для кого именно, чтобы не возник риторический вопрос, прозвучавший когда-то в миниатюре Аркадия Райкина: «Ребята, кто шил костюм?». Вот у китайцев, в конце концов, такой вопрос возник, потому что стране важен результат, а не процесс. Очевидно, на риски при производстве микроэлектроники следует обратить внимание не только в КНР.
Возьмем Постановление Правительства РФ от 16 декабря 2020 г. № 2136 «Об утверждении Правил предоставления из федерального бюджета субсидий российским организациям на финансовое обеспечение мероприятий по проведению научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ в области средств производства электроники». Заметим сразу – очень правильный документ об электронике (Сегодня она начинается с микроэлектроники), о субсидиях, и, как говорится, давно пора. Сколько уже было сказано-пересказано о том, что прикладная наука, конечно, дает результаты, но сначала нужно инвестировать в соответствующие НИР и ОКР.
Перейдем к Правилам. Помимо собственно правил там приведена методика расчета субсидии, и все вместе занимает порядка 40 страниц текста. Непосредственно предмету направлений в электронике, по которым Минпромторгом будет производиться отбор получателей субсидий, посвящено чуть менее страницы (и то, если их перечислять в столбик). Они разбиты на 3 группы: оборудование, специальные материалы и системы автоматизированного проектирования. Ну а внутри через запятую: оборудование для выращивания эпитаксиальных структур; оборудование для формирования топологического рисунка; оборудование для ионной имплантации; физико-термическое оборудование; оборудование для плазмохимического осаждения и т.д. и т.п.
С одной стороны, вроде бы, все верно. Все нужно. С другой – где уверенность, что поддержка какого-либо из указанных (почти двадцати) направлений приблизит нас к получению конкретных микросхем и с какой точностью (150 нм или, к примеру, 2 нм)? То есть не какой-то части техпроцесса их производства, а «от» и «до» или, иначе, как истинные «сквозные технологии»? Будут ли стыковаться все эти разные техпроцессы? Будет ли стандартизовано или соответствовать каким-либо стандартам указанное оборудование? Не по-хозяйски как-то получается. И вообще, кто конкретно и для чего заказал «костюм»? Или, быть может, он уже пошит?
Иначе говоря, если есть задача производства микросхем (в нашей стране с этим всегда были определенные трудности, а сейчас и тем более) с конкретной точностью (в самой современной микроэлектронике применяются чипы, выпускаемые по нормам 10, 7 и 5 нм), то она должна решаться системно и комплексно.
Вот, к примеру, когда надо было осуществить полеты в космос – что сделали? Все знают – объединив огромный массив всевозможных ресурсов, создали систему осуществления запусков космических аппаратов самого разного назначения и до сих пор все летает. А если бы стимулировали, к примеру, субсидиями по самым разным направлениям от ракетчиков до строителей и от медиков до химиков, то закономерно получили бы фрагменты несуществующей системы, хотя и отчитались бы, что все нормально, все по разработанным правилам. Теперь, мол, будем работать над интеграцией, имплементацией и модернизацией (шутки про батут опустим). В подобных сложных комплексных проектах работа организуется по т.н. «атомной модели» (названа в честь известного манхэттенского проекта в США) с концентрацией всего и вся и с подчинением единой цели (Лаврентий Берия точно так же организовал производство атомного оружия в СССР).
Напротив, если необходимо объединить знания, распыленные по всему миру, когда цель еще не очень понятна или же надо просто улучшить то, что уже есть на рынке, работа идет по открытой модели, как это было во времена формирования Интернета (хотя в наше время это сложно представить), которым формально никто не управляет (про ЭТО мы тоже знаем). Естественно, никто не горит желанием предоставлять нам свою микроэлектронику, с производством которой дела у нас пока обстоят весьма скромно, а распыляя ресурсы, цель, скорее всего, не приблизится. Оттого и сомнения в результативности подобной модели.
Кстати о субсидиях. Как написано в упомянутых выше Правилах, «результатом предоставления субсидии является объем реализации средств производства электроники, созданных в рамках проекта, в денежном выражении, превышающем объем направленных на реализацию проекта средств федерального бюджета не менее чем на 15%». Ну а если 14%, но для процессоров и с потенциалом увеличения выхода годных с 20% до 80%? А если удалось продать ограниченную партию микросхем (к примеру, для RFID меток с точностью 100 нм для каких-нибудь пропусков) аж за на 40% дороже, но технологически это тупик? Очевидно, более важно экспертное мнение специалистов.
Интересно, что среди показателей, необходимых для достижения результата предоставления субсидии в рамках проекта, является количество вновь создаваемых и модернизируемых высокопроизводительных рабочих мест. Вот тут не очень понятно, какую индустрию мы строим и к чему стремимся, потому что в цифротранформируемой и автоматизированной Индустрии 4.0 речь идет о полностью роботизированных заводах, где рабочих мест может и не быть вовсе. Это не будет, как в песне Высоцкого «мы быстро к вам нагрянем с лопатами и вилами…». Впрочем, если речь идет о строительстве нового завода, то, как говорится, нет вопросов – даже в полностью роботизированном здании понадобится хотя бы охранник.
Осталось понять, есть ли у нас цель и какая именно. Хотим развить микроэлектронику вообще? – Это сегодня непросто даже китайцам. Хотим поощрить тех, кто в чем-либо уже преуспел? – Неплохая идея, но он преуспел в движении к какой-то своей цели, а не к нашей. Имеем свою цель, выстроенную из сквозных технологий? – К сожалению, вот ее-то пока и не видно. Зато имеем больше 30 страниц текста о том, как будем подсчитывать то, что подадут на конкурс соискатели субсидий. В этом, безусловно, мы сильны, но, как говорится, хотелось бы услышать от «начальника транспортного цеха», что же получится в итоге.
Жаль, если эта цель (пусть даже безумная и с учетом китайского опыта) еще не сформулирована, а есть лишь формула целевой функции по подсчету размера субсидии. Тогда с большой долей вероятности на вопрос о текущем состоянии микроэлектроники (или почему, к примеру, рукав пришит к гульфику) мы еще услышим нечто вроде: «К пуговицам претензии есть? – Нет. Пришиты крепко, не оторвешь».
- https://pcnews.ru/blogs/poucitelnaa_istoria_pro_kitajskih_proizvoditelej_mikroshem-1071956.html
