У проблемы импортозамещения в сфере высоких технологий помимо сиюминутного тактико-политического аспекта, определяемого складывающейся в настоящее время нестабильной ситуацией в отношениях России с западным миром, имеется важнейший стратегический аспект, связанный с экономическим фундаментом нашего государства. И здесь одной из ключевых сфер, определяющих конкурентоспособность современного общества, является микроэлектроника – та самая основа, на которой только и могут создаваться передовые инновационные технологии.
«Все это делаем сами»: радиоэлектроника и микроэлектроника в СССР до 1991 г.
К концу 1980-х гг. годовой объем производства телевизоров предприятиями радиопрома СССР на элементной базе собственной разработки и производства достиг 10,7 млн, и по этому показателю СССР занимал четвертое место в мире [1]. Объединение «Ижевский мотозавод» министерства в начале 1980-х гг. наряду с производством оборонной продукции освоило серийный выпуск бытовых магнитол и магнитофонов. Уже к 1985 г. годовой объем производства этих изделий составил 120 тыс. штук.
К 1991 г. суммарный годовой объем производства предприятий электронпрома СССР составлял в натуральном исчислении более 1 млрд изделий, среди которых были 16-разрядные микропроцессоры 1801ВМ1/ВМ2/В3/ВМ4, БИС ОЗУ К1809РУ1, БИС ПЗУ К1809РЕ1 и т. д. Эти изделия являлись основой серийного производства радиоэлектронной продукции как гражданского, так и военного назначения [2].
С 1984 г. на основе микропроцессора КI801ВМ1 велось массовое производство 16-разрядного бытового компьютера БК-0010/-0011, которых было выпущено к началу 1990-х гг. более 160 тыс. штук. В этот же период было разработано и произведено около 230 тыс. 16-разрядных персональных компьютеров семейства ДВК-1/2/3/4 [2].
В 1985–1991 гг. в рамках государственной программы обеспечения компьютерной грамотности учащихся средних учебных заведений предприятиями Минэлектронпрома СССР было произведено примерно 500 тыс. персональных учебных ЭВМ, в том числе более 300 тыс. 16-разрядных двухпроцессорных ЭВМ УК НЦ.
В 1989 г. на базе отечественного 32-разрядного микропроцессорного набора 1839 был разработан одноплатный аналог мини-суперЭВМ VAX/750 компании DEC. Планировалось в начале 1990-х на этой основе организовать в рамках авиапрома СССР серийное производство отечественных аналогов мини-суперЭВМ VAX/750 в объемах до нескольких десятков тысяч штук в год. Выполнялись также совместные работы АН СССР и ЦКБ «Алмаз» по созданию на основе микропроцессорного набора 1839 рабочей станции ЭВМ-Е, серийное производство которой в интересах радиопрома СССР планировалось вести на строящемся заводе-автомате ЦКБ «Алмаз» в Химках [3].
Таким образом, к 1991 г. предприятия радиоэлектронных отраслей СССР обеспечивали массовое производство отечественной электронной компонентной базы и массовое производство отечественной бытовой электроники и персональных компьютеров на этой основе.
«Мы все это купим»: радиоэлектроника и микроэлектроника в России после 1991 г.
Наиболее точно суть либеральных рыночных реформ правительства Гайдара в отношении продукции предприятий радиоэлектронных отраслей, унаследованных Россией от СССР, отражает фраза: «Все это не нужно – мы все это купим». Поскольку основная цель этих реформ – формирование не экономики промышленного производства, а «экономики услуг», в основе которой – не производство собственной элементной базы и радиоэлектронного оборудования на его основе, а оказание услуг по продаже и использованию такого оборудования и оказание услуг на его основе. Вне зависимости от того, где и кем это оборудование и элементная база произведены.
В результате таких реформ страна практически лишилась крупных предприятий, обеспечивающих массовое производство как отечественной бытовой электроники и персональных компьютеров, так и отечественной электронной компонентной базы, необходимой для их производства.
Невосполнимые потери понес кадровый костяк радиоэлектронных отраслей, поскольку десятки тысяч высококвалифицированных специалистов, работавших на этих предприятиях, вынуждены были эмигрировать из России ввиду стремительного снижения востребованности на внутреннем рынке труда. Одновременно высокими темпами формировался спрос на специалистов по продажам и обслуживанию массового радиоэлектронного оборудования крупных зарубежных компаний в связи с вытеснением импортным оборудованием аналогичной продукции российских производителей на внутреннем рынке страны.
Продажу и обслуживание зарубежного оборудования, а в дальнейшем и его «отверточную сборку» обеспечивала аффилированная с этими компаниями сеть малых и средних российских коммерческих компаний, которые в постреформенной России играют фактически ту же роль, что и производители массовой радиоэлектронной продукции в СССР. С тем существенным отличием от последних, что не являются потребителями отечественной электронной компонентной базы.
В результате либеральных рыночных реформ российская микроэлектроника стала практически не востребованной на внутреннем рынке массового радиоэлектронного оборудования России, который с начала 1990-х гг. и до настоящего времени полностью контролируется крупными зарубежными производителями этого оборудования. Так, сегодня в России, как и в конце 1990-х гг., продается около 8–10 млн телевизоров, но под торговыми брендами Samsung, LG, Sony, Philips, Sharp и т. д.
В отношении ИТ-оборудования, например, в «Стратегии развития отрасли информационных технологий в Российской Федерации на 2014–2010 годы и на перспективу до 2015 г.» [4] констатируется: «…в сегменте оборудования практически все потребности внутреннего рынка восполняются за счет импорта»; «…в удовлетворение внутреннего спроса на информационные технологии основной вклад вносят системные интеграторы и дистрибуторы»; «…сегмент производства аппаратно-программных комплексов не получил должного развития в течение последних 20 лет».
В рамках «экономики услуг» российская микроэлектроника не востребована и не будет востребована и на внешних рынках, о чем свидетельствуют результаты создания в России контрактного микроэлектронного производства [3].
Из вышеизложенного следует, что сформированная в результате либеральных рыночных реформ «экономика услуг» не оставляет каких-либо шансов на возрождение российской микроэлектроники, т. е. на создание в России экономически и социально значимой полупроводниковой отрасли.
Российский Интернет вещей – основа возрождения нашей микроэлектроники
США прогнозируют, что к 2020 г. к Интернету будет подключено более 50 млрд устройств и что Интернет вещей может генерировать триллионы долларов оборота в новой экономической деятельности по всему миру [6].
Эта новая экономическая деятельность, генерирующая триллионы долларов, будет связана прежде всего с производством американскими и аффилированными с ними компаниями сотен миллиардов полупроводников и десятков миллиардов цифровых систем управления миллиардами устройств, подключенными к Интернету вещей. Эти компании, собственно, и будут в числе основных получателей триллионов долларов.
Россия не владеет технологиями и не располагает предприятиями, способными обеспечить производство таких объемов полупроводников и электронных цифровых систем управления на их основе. Продукцию, относящуюся к категории как потребительского, так и промышленного Интернета вещей, она импортирует или собирает из импортных комплектующих. Уже в течение многих лет РФ ежегодно закупает на миллиарды долларов импортные либо собранные из импортных комплектующих автомобили, бытовую технику и электронику. Например, только в 2017 г. было закуплено 1,4 млн автомобилей на 33 млрд долл. (Fortune Global 500), бытовой техники и электроники – на 20 млрд долл. (https//www/kommersant.ru/doc/3548661). Россия по-прежнему будет донором, но не получателем этих триллионов. Очевидно, что в существующих условиях либеральной рыночной экономики внедрение в России Интернета вещей в варианте, реализуемом зарубежными лидерами глобальных рынков полупроводников, бытовой техники и радиоэлектроники, легковых автомобилей, приведет только к увеличению объемов закупаемой у этих компаний продукции и, как следствие, к еще большей импортозависимости и значительному увеличению числа и степени серьезности кибератак [6].
К 2024 г. планируется создание экосистемы цифровой экономики Российской Федерации, в которой будет обеспечено эффективное взаимодействие, в том числе трансграничное, бизнеса, научно-образовательного сообщества, государства и граждан [5]. Это создаст реальную угрозу того, что зарубежные компании, а не российский потребитель, будут реально управлять функционированием всей бытовой техники и промышленного или медицинского оборудования, приобретенного по импорту или собранного из импортных комплектующих, включая цифровые системы управления.
Необходимым условием парирования такой угрозы является воссоздание в России на основе модели долгоживущих высокотехнологичных изделий серийного производства бытовой техники, включая автомобили и бытовую радиоэлектронику, как базы российского потребительского Интернета вещей, формирующего внутренний спрос на объемы и номенклатуру продукции полупроводниковой отрасли страны [6]. Второй составляющей внутреннего спроса на полупроводниковую продукцию является российский промышленный Интернет вещей – цифровые системы управления авиационно-космической техники, тяжелого, энергетического, транспортного и атомного машиностроения, судостроения, станкостроения и т. д.
Литература
- 75 лет электронному телевидению в России и первому отечественному телевизору ТК-1. http: // Computer – museum.ru/article/televidenie – i – radioveshchanie/188.
- История отечественной электронной вычислительной техники / Под ред. С.В. Хохлова. Изд. 2-е, испр. доп. М.: Издательский дом «Столичная энциклопедия», 2017.
- Велихов Е.П., Бетелин В.Б., Кушниренко А.Г. Промышленность, инновации, образование и наука в России. М.: Наука, 2010.
- Стратегия развития отрасли информационных технологий в Российской Федерации на 2014–2010 годы и на перспективу до 2015 г. Утверждена Распоряжением Правительства РФ от 01.11.2013 № 2036-Р.
- Программа «Цифровая экономика Российской Федерации». Утверждена Распоряжением Правительства Российской Федерации от 28 июня 2017 № 1632-Р.
- Бетелин В.Б. О проблеме диверсификации производства на предприятиях оборонно-промышленного комплекса России // Инновации. 2018. № 7.