На Международной промышленной выставке «ИННОПРОМ-2018» компания Cisco представила свои инновационные решения, сосредоточив внимание аудитории на платформе Cisco Kinetic для городов. Поскольку транснациональная компания уже многие годы относится к столпам отрасли, задающим приоритетные направления развития, мы решили обсудить с представителем Cisco ключевые тренды в сфере ИТ и процесс цифровизации на российских предприятиях. Собеседником корреспондента журнала «Коннект» стал один из ключевых спикеров Cisco на выставке «ИННОПРОМ-2018» – Игорь Васильевич Гиркин, ведущий менеджер по продвижению технологий Интернета вещей в России и других странах СНГ.
Если говорить о ключевых трендах в сфере ИТ – облачных технологиях, программно-определяемых решениях, Big Data, аналитике данных, искусственном интеллекте – какое из этих направлений представляется наиболее перспективным для компании Cisco?
Все эти направления находятся на одном уровне, если рассматривать их с точки зрения приоритетности для компании Cisco, поскольку эти сферы взаимно дополняют друг друга. Возможно, сейчас рано говорить о каких-то больших достижениях в области AI – искусственного интеллекта, если рассматривать ситуацию в целом, а не только в отношении компании Cisco. Тем не менее, AI – это важная составляющая, особенно в секторе обеспечения информационной безопасности: у Cisco есть целый ряд продуктов, использующих AI для анализа траффика в сети, своевременного выявления хакерских атак и противодействия им.
Не секрет, что современные хакеры (не доморощенные самоучки, а весьма продвинутые группировки, представляющие реальную опасность и для компаний, и для государственных институтов) для преодоления систем защиты информации используют технологии искусственного интеллекта, поэтому мы обязаны иметь свои более интеллектуальные инструменты противодействия. Так что AI сейчас является одной из важных составляющих защиты информации.
Если же говорить об остальных ключевых трендах, то они развиваются нами уже давно и находятся примерно на одинаковом уровне, с точки зрения приоритезации. В области Big Data сбор данных – это сложный, многоступенчатый процесс, который включает в себя туманные и облачные вычисления, когда информация, поступающая от конечных объектов, особенно в случае с Интернетом вещей, обрабатывается сначала на границе сети, ближе к источнику ее возникновения, а уже далее результат ее обработки или какие-то отфильтрованные данные передаются в облако, где используются, например, мощными системами с глубокой аналитикой с использованием искусственного интеллекта.
Что же касается программно-определяемых решений, то это уже устоявшийся в ИТ тренд, связанный с возможностью гибко настраивать сетевое и вычислительное оборудование и системы хранения данных. Разумеется, программно-определяемые решения прекрасно дополняют все остальные тренды. И если мы посмотрим на то, какие продукты компания Cisco сегодня предлагает своим заказчикам, то увидим, что некоторые из них специально предназначены для SD-решений, в то время как в других эти программно-определяемые технологии используются неявным образом, так что заказчик их даже зачастую не сразу замечает. Так, в качестве примера я могу указать на те же туманные вычисления (Edge computing), которые содержат в себе элементы программно-определяемых технологий – просто мы не всегда акцентируем внимание на таких моментах.
Обращаясь к тематике проходящей в Екатеринбурге выставки, насколько готовы российские промышленные предприятия к цифровизации? Готовы ли они сегодня инвестировать в инновационные технологии? Осознает ли руководство предприятий необратимость процесса перехода к «Индустрии 4.0»?
В России, так же как и во всем мире, есть свои лидеры и, условно назовем, аутсайдеры. Разумеется, руководители множества компаний уже понимают, что цифровизация – это неизбежность, что инновационные технологии использовать необходимо. Сейчас многие российские компании не просто готовы к цифровизации, а активно её внедряют. Речь идет, прежде всего, о металлургии и машиностроении.
Много инструментов, связанных с цифровой обработкой данных, появилось в сельском хозяйстве России. Понятно, что и такие традиционно сильные сектора экономики, как электроэнергетика и нефтегазовая отрасль, давно уже используют то, что мы сегодня стали называть цифровизацией.
При этом следует понимать, что цифровизация – это термин, за которым кроется огромный пласт различных технологий. По сути, цифровизация означает, что всю информацию мы передаем в цифровом виде. В основе всех процессов цифровизации лежат данные: способность защищать данные, воздействовать на данные и предоставлять услуги на основе данных – это и есть залог успеха. Это также означает, что многие процессы могут быть автоматизированы и не будут нуждаться в человеческом взаимодействии.
Как известно, человек часто является на производстве «слабым звеном»: он может умышленно или неумышленно исказить данные. Поэтому в электроэнергетике и нефтегазовой отрасли давно уже используются цифровые способы передачи информации, поскольку работают они с жизненно важными объектами. Так, для предприятий электроэнергетики и нефтегазовой отрасли критически важна скорость принятия решений в критических ситуациях, а значит, им необходима высокая скорость передачи информации.
Кроме того, многие предприятия электроэнергетики и нефтегазовой отрасли имеют широкую географию присутствия, а использование цифровых технологий решает задачу быстрой передачи информации на дальние расстояния.
Внутри понятия цифровизации прячется множество направлений, например, таких как создание цифровых двойников предприятий, дополненная и виртуальная реальность, Big Data, аналитика и т.д. Некоторые из этих направлений в настоящее время мы относим к сектору Emerging technologies – новых, быстроразвивающихся технологий. Они открывают преимущества от внедрения, но в то же самое время требуют переосмысления бизнес-процессов предприятия. Скажем, для создания того же цифрового двойника необходимо понять, какую информацию надо в него закачивать, что с ней дальше следует делать. Приходится строить модель предприятия, а это работа, которая предусматривает не только развертывание сети, вычислительных возможностей и ПО, но также предполагает формализацию и последующее переосмысление бизнес-процессов.
Пока лишь немногие предприятия России готовы к переходу к такой глубокой модели цифровизации с системной перестройкой основных бизнес-процессов.
Если же говорить о простом сборе информации, о той же Big Data без ее дальнейшей аналитики, то мы увидим, что многие российские компании уже сегодня внедряют Data lake – «озера данных». Они собирают информацию, при этом некоторые компании знают, что дальше делать с этими данными, но значительная часть пока еще находится на стадии «первоначального накопления». Здесь необходимо понимать, что аналитика становится релевантной, когда у вас уже имеется значительная выборка, а поскольку эти технологии начали внедряться сравнительно недавно, то выборка данных, имеющихся у компаний, не настолько репрезентативна, чтобы можно было говорить о возможности их аналитики.
Что же касается вопроса инвестирования в инновационные технологии, то думающих и знающих руководителей предприятий, к сожалению, не так много. Конечно, думающие на шаг вперед руководители уже сегодня инвестируют в инновационные технологии – они видят, что «цифра» несет очевидные преимущества для их бизнеса.
С другой стороны, в России сейчас есть много компаний, которые уже знают о цифровых технологиях, но не понимают, как они могут помочь на производстве конкретно им. Они советуются с коллегами, пытаются переосмыслить имеющийся опыт – это хорошо, ведь означает, что уже в ближайшем будущем мы увидим множество примеров внедрения цифровизации и того, что принято называть термином «Индустрия 4.0».
Есть ли у Cisco какие-то специализированные решения для промышленных предприятий, или же для них подходят стандартные наборы продуктов?
Любое промышленное предприятие – это два объекта, если рассматривать ситуацию с точки зрения передачи данных. Один из них представляет собой офис – офисные сети, которые практически одинаковы между разными предприятиями. Другой объект – это само производство. Естественно, что у этих двух объектов имеются разные требования к оборудованию, хотя бы с точки зрения климатических условий. Понятно, что если в офисе мы легко можем обеспечить хорошие условия эксплуатации оборудования (с точки зрения его пылезащищенности, увлажнения, поддерживания определенного уровня влаги и температуры), то на промышленном объекте это не всегда достижимо. Естественно, что наши устройства, разрабатываемые для производства, должны иметь иное физическое исполнение.
Второй важный момент – это протоколы, которые используются в сетях промышленных предприятий. Опять же, те протоколы, которые применяются в офисных сетях, – это в чистом виде IP, и все сервисы, которые предоставляются в офисном сегменте, основаны на IP-протоколе. В то же самое время, в промышленных сетях IP появился сравнительно недавно (я не о России, но о ситуации в мире в целом), хотя и там также существовала необходимость в построении связности между субъектами производственной сети – между контроллерами, серверами SCADA, между интерфейсами управления и т.д. Поэтому на производстве традиционно использовался собственный стек промышленных протоколов, начинающийся с физического уровня и пронизывающий все семь уровней модели OSI (Open Systems Interconnection basic reference model – базовая эталонная модель взаимодействия открытых систем, ЭМВОС).
В связи с этим специалисты, занимающиеся сегодня АСУ ТП, и вендоры, работающие в данном сегменте, привыкли использовать эти промышленные протоколы даже поверх IP.
Да, сегодня появились и новые промышленные протоколы, изначально основанные на IP, но, тем не менее, целенаправленно создаваемые под производство, под АСУ ТП. И все это влияет на то, как должно выглядеть устройство, предназначенное для сети передачи данных на промышленном объекте.
До сих пор я говорил о физическом уровне сети. Если мы перейдем дальше – на уровень управления этими устройствами, то снова увидим разные подходы. Так, в офисном сегменте у нас есть системные администраторы, которые традиционно интересовались IP, – соответственно они могут глубоко разбираться во всех тонкостях настройки сетевого оборудованиями. С другой стороны, специалисты, которые занимаются связью в АСУ ТП, работают на несколько более высоком уровне, не вдаваясь в детали настройки протоколов на устройствах. Поэтому для них важно, чтобы с точки зрения управления не нужно было бы использовать такие вещи, как командная строка, чтобы все управление было визуализировано – какие устройства куда подключены, как перемещаются данные, как эти устройства настраиваются. Именно поэтому легкость конфигурирования устройств, как в физическом, так и в логическом плане, для промышленной сети является третьим отличительным фактором.
Если говорить про программное обеспечение, то понятно, что нужен отдельный набор ПО для офисной сети и для промышленной сети, поскольку они решают разные задачи и предоставляют различный набор сервисов.
Когда я читаю статьи и слушаю доклады по тематике «умных» городов, то чаще всего речь в них идет о решении государственных нужд (безопасность, транспорт и т.п.) или о социально-ориентированных проектах (медицина, образование и пр.). А что может дать «умный» город бизнесу?
Может быть, в этом отчасти есть и наша вина, поскольку мы и в самом деле, говоря про «умный» город, чаще всего представляем проекты, связанные с государственными нуждами. Конечно же, технологии, связанные с концепцией «умного» города могут нам дать неоспоримые преимущества и для бизнеса.
В качестве простейшего примера можно привести «умный автобус», располагающий средствами отображения информации. Если мы свяжем их с геопозиционированием автобуса и далее предоставим эту информацию бизнесу, то он сможет пускать рекламу на средствах отображения внутри автобуса, когда тот проезжает мимо того или иного магазина.
Или возьмем другой пример с парковкой автомобилей – мобильный парковочный клиент позволяет интегрировать в него контекстную рекламу. Когда человек выбирает для себя парковочную зону, он сможет получать информацию, какие магазины, кафе, рестораны и пр. объекты его интересов находятся поблизости.
Если же перейти от этого консьюмерского уровня к тому, что я бы назвал термином G2B (Government-to-Business), то мы увидим тот перспективный сектор бизнеса, который находится на субподряде у города и оказывает ему услуги, например, по вывозу мусора или по мониторингу городских светильников.
При этом городские власти могут задавать четкие SLA, скажем, перегоревшая лампочка не может стоять больше двух дней. Естественно, что здесь возникает новый комплекс задач: как обслуживающей компании понять, перегорела лампочка или нет? Сейчас нет обратной связи: сервисная компания просто не знает фактического состояния, поэтому вынуждена осуществлять классический осмотр – проезжать по улице, осматривать фонари и в случае необходимости заказывать подъемник для замены, думать, как не попасть в период высокой загруженности дороги и т.д., и т.п.
В случае же применения технологии «умный свет», мы получаем не только эффективное управление, но и обратную связь от светильника: сервисная компания может получать информацию, в каком режиме работает светильник, насколько изношен светодиод, когда он может выйти из строя, сколько светодиодов уже вышло из строя.
Таким образом, компания, которая занимается сервисом в области городского освещения, получает всю необходимую информацию в автоматическом режиме и экономит на затратах, связанных с разъездной работой контролеров. Сервисная компания может заранее запланировать работы по замене светильника в удобное время, экономя на затратах, связанных с обслуживанием городской сети.
Понятно, что для этого необходимо развернуть систему передачи информации с каждой лампочки, с каждого столба городского освещения. Сразу же отмечу, что у современных производителей светодиодных ламп зачастую уже имеются предложения по обеспечению такой связи с каждым светильником. Кстати, согласно отраслевой статистике, переход с традиционных ламп накаливания на светодиодные сразу приносит от 50 до 60% экономии электроэнергии. К тому же, светодиодной лампой можно гибко управлять: устанавливаем контроллер внутрь светильника – это дает нам возможность выключать каждую лампочку индивидуально. Мы можем добавить в контроллер функцию связи – как правило здесь используется беспроводная связь (LoRaWAN, Zigbee, 3G/4G), поскольку технология PLC (Power Line Communication – передача информационного сигнала по проводам) имеет ограниченную дальность. А светильник, оснащенный беспроводной связью, может передавать компании параметры своей работы.
Далее, мы можем иметь постоянное электропитание на фонарном столбе, которое можно использовать для других сервисов, таких как видеонаблюдение, траффик-сенсоры и т.д.
Если обратиться к проблеме уборки мусора, столь актуальной для Москвы, впрочем, как и для других российских городов, то в «умном» городе будут использоваться мусорные баки, в которые встроены датчики с их заполняемостью. Они позволяют сервисной компании понимать, где мусорные баки заполняются и затем использовать эту информацию для построения маршрута объезда мусороуборочной техники – мы получаем экономию и на бензине, и на персонале, если используется автопилотируемая техника.
Здесь очень важно, что обратная связь от «умных вещей» позволяет самим сервисным компаниям понимать, насколько качественно они оказывают услуги для города и проактивно подходить к обслуживанию городского хозяйства, а значит, избегать возможных штрафов, связанных с нарушениями договора о качестве оказываемых услуг. Как видим, технологии «умного» города очень привлекательны для бизнеса, готового работать с инновационными технологиями.
